18 + МГНОВЕНИЕ ВЕСНЫ ПРЕДИСЛОВИЕ Май в Германии выдался дождливым. Штирлиц лежал в большой луже на пригорке и ждал поезда. Ему было холодно и противно ле- жать в грязной и мокрой луже, но храбрый советский разведчик ни- как не мог покинуть в беде свою Родину. Темнело. А эшелон с ежиками все не показывался. Первый эше- лон, который Штирлиц собрался атаковать, прошел еще днем и вез пленных поляков; во втором перевозили оборудование для какого-то концлагеря, а затем прошло еще четыре поезда с русскими военно- пленными. "Уж не надул ли меня Борман ?" -- с тревогой подумал Штирлиц, провожая глазами очередной эшелон без ежиков. Штирлиц уже засыпал, когда начавшийся дождь заставил его открыть глаза. На вагонах проезжавшего поезда было коряво напи- сано "ИГЕЛЬС". С криком "Ура !!!" Штирлиц развернул пулемет... ГЛАВА 1 -- Доброе утро, товарищ Штирлиц! Штирлиц вздрогнул, схватился за пистолет и проснулся. Перед ним улыбаясь стояла новая радистка. -- А, это ты, Аннушка, -- ответил Штирлиц зевая, -- здрав- ствуй, здравствуй, как тебе спалось ? -- Я, извините, не Аннушка, я -- Катюша, -- обиделась ра- дистка, -- а спалось, спасибо, хорошо. -- Так и я ведь не Штирлиц... Конспирация, Аннн... Катюша, понимать надо... "Интересно, почему я назвал ее Аннушкой, -- подумал Штир- лиц, -- за этим что-то кроется..." -- А я вам кофе горячий принесла, -- снова заулыбалась ра- дистка. "... А еще интереснее, почему она оказалась Катюшей?.. -- продолжил он про себя, а вслух сказал: "Спасибо большое". "И во- обще, интересно, что я вчера делал ? " -- вопрос был актуальный, ибо Штирлиц нутром чувствовал, что вчера не пил, но от чего у него так раскалывается голова сообразить никак не мог. -- Вот давай, Катерина, проверим твою бдительность, -- про- должал Штирлиц, потягивая бразильский кофе. -- Вспомни-ка чем я вчера занимался ? Катя задумалась на мгновение и, уставившись в потолок, на- чала заученно говорить: -- Сначала вы пошли в церковь к пастору Шлагу на торжество; затем вернулись домой, вытащили из-под шкафа пулемет и засунули его себе под рубашку; потом остановили на улице бронетранспортер и приехали на нем на вокзал; стащили у солдат несколько гранат; сели в пригородный поезд и поехали на нем без билета... -- Довольно, -- прервал ее Штирлиц, -- дальше я и сам знаю, -- он вспомнил вдруг все. -- А радиограмму в Центр ты дала ? -- О чем же ? "Хоршо, однако, что кое-чего она про меня не знает", -- по- думал Штирлиц. -- Диктую: " Феликсу от Юстаса. Совершенно секретно. Eжики на свободе. Биологическое равновесие в СССР восстановлено. Операция "ИГЕЛЬС" сорвана. Служу Советскому Союзу. Исаев. " -- Это все? -- спросила радистка. -- Все, -- ответил Штирлиц. -- Хорошо, я передам первым же сеансом связи, -- бодро ска- зала Катюша. -- Чем-чем передашь ? -- переспросил Штирлиц. -- Первым же сеансом связи, -- повторила она уже не так уверенно. -- Никаких сеансов связи! Передавай сейчас же, а то в Цент- ре начнется обед, а по пятницам после обеда радиограммы из Гер- мании не принимаются. -- А я и не знала, -- смутилась Катюша, -- может тогда хоть из леса передать. Для конспирации ? -- Никакой конспирации! -- отрезал возмущенный Штирлиц, -- передать надо немедленно прямо отсюда: у меня же насморк ! И Штирлиц демонстративно чихнул. Радистка пролепетала что-то про инструкцию, которую она боится нарушать и про Верхов- ного, беспокоящегося о безопасности Юстаса и обещавшего ее реп- рессировать, если она Юстаса не убережет. Штирлиц хотел было сказать ей ласково: "Девочка, не бойся, вспомни лучше, зачем те- бя ко мне прислали", -- но передумал и сказал сурово : "Так нуж- но Родине. Это приказ". Отправив радиограмму, Катюша пошла домой, изредка всхлипы- вая от страха. "И зачем мне прислали эту советскую школьницу?" -- сокру- шался Штирлиц. Он подумал еще, что надо-бы полечиться от насмор- ка, но тут раздался звонок в дверь. Горничная открыла, охнула и всплеснула руками: на пороге стоял Мюллер с десятком эсэсовцев. -- А-а-а, Штирлиц ! Что же вы нас вчера покинули ? -- поз- доровался шеф гестапо, -- нехорошо, батенька, нехорошо, как го- ворят русские... -- Неблагодарные, -- процедил Штирлиц сквозь зубы, -- я им вчера, можно сказать, жизнь спас, а они на меня уже накапали... -- Это верно, если-бы вы остались, наши общие друзья навер- няка упились-бы до бесчувствия, -- согласился Мюллер, -- но вот меня вы оставили напрасно. Штирлиц! Вы ведь уже не маленький, не лезьте куда не следует, не посоветовавшись со мной. -- Что-нибудь случилось, старик? -- спросил оторопевший Штирлиц. -- Представьте себе, Штирлиц, -- продолжал Мюллер, -- подъ- езжаю я сегодня к Штирлицу домой -- узнать что он там натворил ночью на железной дороге, а к его дому уже подкатывает пеленга- тор службы безопасности. Спрашиваю: "В чем дело ?" -- отвечают: "Засекли русского радиста", -- и группа захвата оцепляет дом. "Видать у Штирлица что-то не так, дай, -- думаю,-- зайду". А между делом спрашиваю у капрала: "А почему вы так полагаете, что радист непременно русский ?" -- и знаете, Штирлиц, что он мне ответил? -- Мюллер замолк. -- Что ? -- Штирлиц выжидающе посмотрел на капрала. Капрал замялся. -- Смелее, смелее, говорите, не стесняйтесь, -- подбадривал капрала Мюллер. -- Я сказал... -- капрал переминался с ноги на ногу, -- я сказал, что в Берлине трудно найти второго такого... гм... аван- тюриста. -- Ну положим не совсем так, но смысл довольно близкий, -- добавил Мюллер невинно ухмылясь,-- Как вам это, нравится Штир- лиц? Я-бы на вашем месте не потерпел. Однако, я даже готов его понять! Признайтесь-ка, Штирлиц, какую гадость вы отправляли то- варищу Сталину ? -- А пошел ты... -- огрызнулся Штирлиц, -- Я тут в поте ли- ца веду радиоигру с Москвой, а всякие безмозглые солдафоны меша- ют мне исполнять свой долг перед Рейхом ! -- Слышали, болваны ?! -- рявкнул Мюллер солдатам, -- марш отсюда! "А здорово я их отшил !" -- порадовался про себя Штирлиц. Когда солдаты вышли Мюллер снова обернулся к Штирлицу: -- Да, Штирлиц, вы не так просты, как кажется. Однако между нами: почему я ничего не знаю об этой вашей операции ? -- Дело в том, дружище Мюллер, что это моя самая сверхсек- ретная операция, -- сказал Штирлиц шепотом. -- Ах вот как -- самая сверхсекретная операция, -- Мюллер тоже перешел на шепот, -- тогда понятно, почему эти болваны вас сразу засекли. А можно поинтересоваться, как у вас успехи ? -- Прекрасно, Мюллер, недавно русские прислали мне новую радистку и настоящую советскую рацию ! -- Браво, Штирлиц, я вас от души поздравляю! Но... еще один нескромный вопрос: вы эту радистку видели ? "Неужели и Мюллер клюнул !!!" -- Штирлиц был в восторге. -- Конечно. -- Ну и как она, я имею ввиду из себя ? -- Да ничего, -- Штирлиц насторожился, -- но хочу тебе ска- зать, что все эти русские весьма оригинальны. -- Штирлиц, у меня есть к вам предложение: давайте подсунем эту нашу, то есть вашу, радистку Борману. Он любит оригиналь- ность. Тогда русские вам еще больше поверят, а мы будем вовремя узнавать обо всех его гадостях. -- Иметь у Бормана свою секретаршу -- это совсем неплохо, -- сказал Штирлиц после некоторого раздумья, -- но это, все-та- ки, рискованно. Я должен еще подумать. -- Бросьте, Штирлиц! Какой может быть риск в приемной у этой жирной свиньи! Хотя, пожалуй, подумайте, это пойдет вам только на пользу, -- Мюллер хихикнул, -- Желаю вам удачи ! Когда дверь за Мюллером закрылась, Штирлиц принялся ожесто- ченно чесать затылок. Идея Мюллера Штирлицу очень понравилась, но делить Катюшу с Борманом ему совсем не хотелось, а отказывать Мюллеру не следовало. Тяжкие раздумья тяготили неспокойную голо- ву штандартенфюрера Штирлица. "Первым делом надо сообщить Родине о моей новой операции, -- думал он, -- а потом я что-нибудь придумаю"... Штирлиц подо- шел к телефону и набрал номер радистки. ГЛАВА 2 На столе Шелленберга лежал интереснейший документ. Смысл его был Шелленбергу непонятен и начальник SD перечитывал его уже в пятый раз: " Приказываю присвоить т. Штирлицу звание группенфюрера. Верховный Главнокомандующий J. Stallin." "Не понимаю, -- размышлял Шелленберг, -- Что значит "т." ? Наверное, должно быть "г.", поскольку слово "господину" начина- ется на "г.". Но почему тогда напечатали именно "т.", а, напри- мер, не "п.", не "р."..?" Еще его мучали сомнения относительно того была ли в вермахте ставка "Верховный Главнокомандующий": "Если была, то почему я этого не знал? А если нет, то почему им ее дали, а нам -- нет ?" В эту минуту Шелленберг бессовестно за- видовал вермахту. Еще сильнее его интересовало кто такой J. Stallin, но вспомнить это имя Шелленбергу никак не удавалось. Правда, буква "J" наверняка означала "Jukow", но он не мог вспомнить, где и когда слышал эту фамилию. После долгих размышлений Шелленберг наконец решил отправить бумагу Борману на подпись. Это был самый верный способ от нее избавиться: партайгеноссе Борман никогда не возвращал чужих до- кументов. Шелленберг вызвал адьютанта. * * * Тем временем сопли не давали покоя советскому разведчику и Штирлиц вызвал врача. Конечно, врача можно было и похитить, как предписывала Советским разведчикам в Германии последняя инструк- ция профсоюза, но Штирлиц решил проявить инициативу, столь цени- мую в наше время, и поступить неформально -- вызвать врача рейхсканцелярии. Он был уверен в том, что Центр его простит. Врач пришел очень быстро. -- На что жалуетесь ? -- спросил он с порога. -- Насморк, доктор, -- жалобно ответил Штирлиц и высморкал- ся. -- Тогда раздевайтесь, -- велел врач. Штирлиц разделся. Доктор посмотрел его глаза, прочистил уши, долго выстукивал грудь, потом осмотрел руки, ноги и постучал Штирлицу по коленям резиновым молоточком. При этом он все время что-то бормотал про себя. Наконец, он выпрямился и сказал: -- Так. Ребра целы, -- Врач почесал вспотевшую лысину, -- Я подозреваю у вас особо острую форму ОРЗ. -- Что же мне теперь делать, доктор ? -- Штирлиц не на шут- ку испугался. -- Не думаю, что у вас уже развилась хроническая дистрибу- ляция мышечных тканей. Операцию мы вам, наверное, делать не бу- дем... "Все ясно! -- подумал Штирлиц, -- Я нарвался на нашего же провокатора из 2 МОЛГМИ !!!" -- ... водки не пить; тушенки не есть; "БЕЛОМОР" не курить, -- продолжал врач, -- с незнакомыми девицами в ресторан не хо- дить. Рука Штирлица медленно, но верно тянулась к бутылке с вод- кой: ему очень хотелось запустить ее в голову врача. Однако, врач был опытным диверсантом и, заметив осторожное движение Штирлица, стал столь же медленно пробираться к двери и все гово- рил, говорил, говорил... Когда Штирлиц кинул, наконец, бутылку он уже успел юркнуть за дверь. Штирлиц даже прослезился из-за того, что бутылка разбилась, не достигнув цели. Через пару се- кунд дверь приоткрылась и в нее протиснулась голова доктора. -- Слава ВКП(б) !!! -- противным голосом прокричала голова и дверь снова захлопнулась. Это действительно был советский диверсант из 2 МОЛГМИ. Через некоторое время на шум поднялась горничная Штирлица. -- Что случилось? -- спросила она, почувствовав запах вод- ки и увидев на полу осколки стекла. -- Этот тип уже ушел? -- Какой тип? Доктор? -- не поняла горничная, -- Доктор ушел. -- А жаль... -- Товарищ Штирлиц, что у вас здесь произошло? -- не унима- лась горничная. -- Ничего, -- соврал Штирлиц, -- Дезинфекция. -- Значит, можно убирать? -- она видела, что Штирлиц гово- рит неправду. -- Конечно, фрау, -- разрешил добрый Штирлиц. Горничная пошла за веником, а в голове советского разведчи- ка зачесалась новая идея: надо было подсунуть Борману не Катери- ну, а одну из прихожанок пастора Шлага. Мюллер, правда, их всех видел, но и его можно было ввести в заблуждение. Оставалось только незаметно заставить Бормана искать себе новую секретаршу. "А потом я к нему приду и он попросит секретаршу у меня, -- раз- мышлял Штирлиц, -- главное, чтобы Борман не догадался, что здесь замешан я". Он уже потянулся к телефону, чтобы договориться со Шлагом, но вдруг телефон зазвенел сам. "Неужели -- Шлаг ?" -- изумился Штирлиц. Но это был Борман: -- Здравствуйте, Штирлиц! -- затараторил партайгеноссе, -- у меня к вам есть один вопросик. -- Спрашивайте, -- печально ответил Штирлиц: сейчас Борман был ему совсем не нужен. -- Штирлиц, почему вы не на работе? -- Я всегда на работе, -- огрызнулся Штирлиц. -- Наверное, вы всегда на боевом посту, но на работе я вас найти сегодня не могу, -- у Бормана было хорошее настроение. Он только что получил от Шелленберга приказ о повышении Штирлица и радовался, что так и оставит его штандартенфюрером. -- Партайгеноссе, у меня насморк, -- прогнусавил Штирлиц, -- врач уложил меня в постель... -- Не в этом дело, Штирлиц. Вы не знаете кто такой J.Stal- lin? -- Борман помолчал. -- Он вами весьма интересовался. -- Сталин? -- переспросил Штирлиц, -- Не знаю такого. А че- го ему нужно? -- Чего, чего... Так... Пустяки, -- Борман обиделся и хотел насолить Штирлицу, -- Написал на вас анонимку. -- А почему он отправил ее тебе, а не Мюллеру? -- Да кто же его знает? -- Борман решил, что пора прощать- ся. -- Ну, пока хи-хи, коллега, болей, тебе покой нужен... -- Нет, нет, нет! -- оборвал его Штирлиц -- он решил дейст- вовать решительно и без промедлений, -- Борман! У твоей послед- ней секретарши слишком широкие бедра! -- Что! -- вскричал партайгеноссе, -- А ну повтори! -- Зад у твоей последней секретарши слишком толстый! -- по слогам повторил Штирлиц. -- Ах, бедра моей последней секретарши... -- сообразил Бор- ман, -- а разве они широкие? Я как-то и не замечал. -- Широкие, Борман, широкие, -- убеждал его Штирлиц, -- ты, старина отстал от жизни. -- Нет, дружище, -- сопротивлялся Борман, -- может для тебя они и широкие, а мне -- в самый раз. -- Нет, Борман, нет! Сейчас во всем мире модно иметь секре- тарш с узким задом. -- Правда модно? -- Правда, правда. Не буду же я обманывать самого рейхсляй- тера! -- Тогда ладно, -- облегченно сказал партайгеноссе, -- пои- щу себе другую. Спасибо, Штирлиц, до свиданья. Штирлиц хотел уже крикнуть: "Как -- до свиданья?!" -- но Борман опять заговорил: -- Чуть не забыл! Помоги мне с новой секретаршей... -- Я подумаю, -- пообещал Штирлиц. Советский разведчик ошибался редко. ГЛАВА 3 Рейхсляйтер Борман сидел в своем кабинете и размышлял о смысле жизни, что случалось с ним нередко. " Это, конечно, скверно, -- думал Борман, -- что Штирлиц не пришел к Еве Браун. Хи-хи. Но английский агент -- тоже неплохо. Странно только, почему Фриц отдал письмо не Штирлицу, а этому шпиону?" От сильного удара ноги дверь распахнулась и на пороге поя- вился Штирлиц. За руку он держал смазливенькую блондинку с чер- ными глазами. От неожиданности Борман подпрыгнул и сунул руку в ящик сто- ла: с утра он не успел насыпать кнопок на стулья. -- Штирлиц, это вы? -- кнопки кончились и рука Бормана ли- хорадочно шарила по ящику в поисках новой коробки. -- Ослеп ты, что-ли? -- добродушно улыбнулся Штирлиц. -- Я тебе новую секретаршу привел... -- Кого-кого? -- переспросил Борман, пытаясь открыть короб- ку с кнопками одной рукой. -- Секретаршу, -- по слогам повторил Штирлиц. -- Анхен, хо- чешь работать у Бормана? -- обратился он к девушке. -- Хочу, -- робко ответила Анхен. Борман часто заморгал глазами. Ему удалось-таки вскрыть ко- робочку с кнопками и он начал понимать смысл происходящего. -- Штирлиц! Вы нашли мне секретаршу?! -- Рейхсляйтер радо- вался как ребенок, -- Штирлиц, дайте я вас поцелую! -- Не надо, партайгеноссе! -- испугался Штирлиц. -- Штирлиц, -- Борман, вдруг, перешел на шепот, -- а у нее нормальные бедра? Где-то здесь у меня была линейка... -- Ну что вы, -- попытался удержать его Штирлиц, -- Как-ни- будь в другой раз. Но Борман продолжал искать что-то в столе. -- Господи, а сколько же было у моей предыдущей... -- он уставился в потолок, -- Нет, не помню. А ведь записывал... -- В другой раз, дружище, в другой раз. -- Ладно, придется в другой раз, -- от огорчения Борман сел на коробку с кнопками и на его лице появилось выражение невыно- симого страдания. -- Ступайте, Штирлиц, -- произнес он сдавленным голосом, -- дальше я сам. Штирлиц дружески похлопал Анхен по спине и молча вышел. За дверью стоял Мюллер. -- Это и есть русская радистка? -- испуганно спросил он. -- Да. -- Штирлиц, помнится мне, вы боялись за эту свою радистку? -- Я и сейчас за нее боюсь, -- соврал Штирлиц. -- А вот я теперь боюсь за Бормана... -- С чего бы это? -- Штирлиц почувствовал неладное. -- Из церкви вашего Шлага мои ребята вытащили в тот раз центнер динамита! А эту девчонку я там видел среди прихожанок! -- Я сам ее пригласил, -- усмехнулся советский разведчик. -- Штирлиц! Вы -- герой! -- вскричал пораженный Мюллер. Дверь приоткрылась и в нее просунулась голова Бормана. -- Извините, -- бросил он Мюллеру, -- Штирлиц, на минутку. Штирлиц вошел. Секретарши нигде не было. -- Где Анхен, -- спросил он. -- В соседней комнате, -- ответил Борман шепотом, -- Послу- шай, она ведь работала на Шлага! -- Ну и что? -- Вы слишком ему доверяете, одна из его прихожанок оказа- лась английским агентом, да еще мужчиной! -- Поверь мне, это -- женщина, -- успокоил его Штирлиц. -- Правда? Ну тогда ладно... -- Борман помолчал, -- Кстати, как твое здорвье? -- Врач -- скотина. Уходя, написал на стене моего дома: "СМЕРТЬ НЕМЕЦКИМ ОККУПАНТАМ !" -- То-то народу там наверное собралось! -- посочувствовал Борман. -- Да. Ну, мне пора: Мюллер ждет. -- Ну, беги, беги... Штирлиц вышел. "Как-бы мне его отблагодарить?" -- думал Борман. При этом его рука машинально выводила на листе бумаги: "ШТИРЛИЦ -- ДУРАК". "...дурак, дурак, дурак... -- думал Борман, -- Стоп! Я -- дурак, а не Штирлиц! Я же так и не отдал ему мое письмо от Евы Браун! Болван! Кретин!! Идиот!!!" Он выбежал в ко- ридор, но Штирлица там уже не было. "Впрочем, так даже лучше, -- сообразил Борман, несколько прийдя в себя, -- сделаю так, чтобы он ни о чем не догадался". Существовал только один верный способ сделать так, чтобы Штирлиц не догадался. И Борман знал его. Он положил письмо Евы в сейф, накрыл его запиской "ШТИРЛИЦ -- ДУРАК" и запер на два сек- ретных замка. Затем он позвонил дежурному и попросил его пере- дать Штирлицу, когда тот вернется, что Борман просил зайти. Пос- ле этого Борман позвал Анхен и они вместе поехали в кино. * * * "Все, -- подумал Штирлиц, -- Игры в демократию кончились: пора сознательно обрекать себя на трудности". -- Мюллер, как вы думаете, какую очередную операцию против русских предпримет ваше командование? -- решительно спросил он. -- Господи, да откуда же мне знать! -- ответил Мюллер. -- И все-таки? -- Штирлиц нащупывал в кармане пистолет. -- Да зачем вам это нужно? -- поинтересовался Мюллер, -- Вы что, русский агент? -- Да. Не двигаться. Стреляю без предупреждения, -- произ- нес Штирлиц сквозь зубы, ткнув Мюллера своим маузером в спину. -- Исаев! Вы свихнулись? -- Мюллер не на шутку испугался. -- Здесь же люди кругом! В этот момент охранник, стоявший в конце коридора, почувст- вовал неладное. Он подбежал к Штирлицу сзади и выбил пистолет. Но Штирлиц и не думал сдаваться: он укусил охранника за па- лец, повалил на пол и начал пинать ногами. Мюллеру стало жаль бедного парня и он, похлопав Штирлица по плечу, сказал тихонько: -- Штирлиц, перестаньте пожалуйста лупить этого молодого человека, вы и так вели себя сегодня слишком неприлично. -- Этот фашистский звереныш напал на меня сзади! -- Прекратите, Штирлиц! -- повторил Мюллер, -- Вы ведь на- ходитесь в имперской канцелярии, а не у себя на даче. Штирлиц сочувствующе посмотрел на охранника и отошел в сто- рону. -- А признайтесь, с чего это вы полезли на меня с пистоле- том? -- продолжал Мюллер, -- Честно говоря, от вас я такой шутки не ожидал. -- А с чего это ты назвал меня русским шпионом? -- вопросом на вопрос ответил Штирлиц. Мюллер замолк, он почувствовал себя виноватым перед Штирли- цем и думал теперь как загладить вину. А Штирлиц, решив, что сознательно обрекать себя на трудности слишком опасно, спросил: -- А почему ты называл меня "isayew", что это слово означа- ет? -- Не знаю, -- ответил Мюллер, -- Это у меня от страха выр- валось, -- и, помолчав, добавил, -- А если хочешь знать, что у нас замышляют против русских, то сам сходи завтра на совещание. -- Но меня туда не приглашали... -- Приходи так, никто тебя не прогонит. А сейчас пойдем в наше любимое местечко и забудем то, что сегодня случилось. В это время избитый Штирлицем охранник дополз до своего поста и включил сигнализацию. Завыла сирена. -- Побежали скорее! -- крикнул Штирлиц Мюллеру и старые друзья скрылись за поворотом коридора. * * * Темнело. Борман снова сидел в своем кабинете. Зазвонил те- лефон. Борман снял трубку. Звонил дежурный: -- Партайгеноссе, -- сказал он, -- пришел Штирлиц. Я отп- равил его к вам. Борман улыбнулся и довольно потирая руки прошел в смежную с кабинетом комнату. Минут через десять в кабинет вошел Штирлиц. Они с Мюллером успели сходить не только в свое любимое местечко, но и в пяток других и теперь Штирлица слегка качало. Штирлиц огляделся: Бор- мана нигде не было. -- Вот гад! -- сказал Штирлиц громко. -- Смотался... Он собрался уже уходить, но заметил в самом темном углу ка- бинета сейф. -- Ага! -- произнес Штирлиц, -- Вот тебе за это! Он подошел к сейфу, довольно быстро вскрыл его перочинным ножом и вытащил записку Бормана. Борман дрыгался от смеха в со- седней комнате: он видел все через потайную щелку. "ШТИРЛИЦ -- ДУРАК", -- прочел Штирлиц и улыбнулся. Борман не мог понять, почему Штирлиц улыбается, он не знал, что советс- кое командование сообщает так своему разведчику об очередном по- вышении по службе. Штирлиц сунул записку в карман, поближе к сердцу и выбежал из кабинета. Письма Евы Браун он не заметил. От досады Борман рвал на себе волосы. ГЛАВА 4 Во время последней бомбежки в бункере фюрера прорвало кана- лизацию. По этой причине, а также по предложению Мюллера совеща- ние верховного командования рейха было перенесено в кабачок "На Шпрее". Геббельс, министр пропоганды, долго возмущался этим: ему был дорог чистый и непорочный моральный облик великого фюрера. -- Побеспокойся лучше о его физическом облике, -- возразил Мюллер, -- раздобудь нормальную выпивку. -- О своем-бы облике подумал, -- добавил Борман, -- и мо- ральном, и, хи-хи, физическом. Великий фюрер частенько маялся животом, почему во время последнего совещания с ним и случилось дело не совсем приличное. Геббельса тогда за недоброкачественное пиво лишили квартальной премии, но план очередной операции тем не менее погиб безвозв- ратно и русским удалось изменить положение на фронтах в свою пользу. Смех же Бормана объяснялся слепой любовью Геббельса к разного рода девочкам, особенно молоденьким киноактриссам, за что его и прозвали блудливым бычком. Последняя привязанность ми- нистра пропоганды обернулась для него длительным прибыванием в весьма обоснованном страхе и сейчас Геббельс только-только начал приходить в себя. -- На что вы намекаете? -- вспылил Геббельс, делая невинное лицо. -- На то, что несчастная Магдочка столько времени глаз не могла сомкнуть, кстати с твоим многочисленным потомством, и ни- как, бедная, не могла понять, какие-такие государственные дела не позволяют тебе ночевать дома, -- ответил Шелленберг. Он как ребенок радовался своей великолепной длинной фразе, хотя прек- расно знал, что Магда хорошо осведомлена о пристрастиях своего супруга. -- На что вы намекаете? -- повторил оскорбленный Геббельс. -- Да на то, что ты, боров жирный, слишком сильно увлека- ешься молоденькими девочками, -- толстый Борман засмеялся, наз- вав тощего министра пропаганды жирным боровом. Он хотел добавить что-то об аппетитненьких маленьких шлюшках, но тут распахнулась дверь... -- Для случки свиноматок нужен хряк! -- На пороге стоял восхитительный Штирлиц, -- а боров, извините, не способен соб- лазнить даже старую свинью, не то что киношную девочку. -- Штирлиц! -- Воскликнул реабилитированный таким образом Геббельс. -- Как вы здесь очутились? Ведь вы никогда прежде не посещали наших секретнах заседаний! -- Скажите лучше, -- перебил его Борман, -- откуда вы узна- ли про борова? Второй вопрос был стратегически менее опасен для советского разведчика и он не задумываясь ответил: -- А у нас, в исаевском районе воронежской области, об этом все знают. -- Да, в остроумии вам не откажешь, -- тихо усмехнулся Мюл- лер. -- Ну, раз уж вы пришли, посоветуйте нам, где провести за- седание, а то "На Шпрее" нам всем уже порядком надоел. -- Могу пригласить вас, господа, в "Три поросенка", -- от- ветил Штирлиц, -- это самое культурное место в Берлине, которое я знаю. Мюллер горько усмехнулся, но вмешаться не успел: оказалось, что в "Трех поросятах" никто из присутствующих ни разу не был и предложение Штирлица было встречено с восторгом.